Тайна экспедиции Роберта Скотта: как на самом деле погибли покорители Южного полюса
Дмитрий Фёдоров
Исследование учёных из Университета Нового Южного Уэльса проливает свет на детали гибели британской полярной экспедиции Роберта Скотта в начале ХХ века. В 1912 году Скотт достиг Южного полюса. Его группа на месяц отстала от аналогичной экспедиции норвежца Руаля Амундсена. В итоге Амундсен стал первопроходцем, а Скотт и его товарищи погибли на обратном пути. Долгие годы судьба экспедиции Скотта была примером героизма покорителей Антарктики в неравной борьбе с природой. Однако реальность оказалось намного более суровой и прозаичной.
Гибель одного из участников экспедиции Скотта. Картина Джона Доллмана
К началу ХХ века на Земле почти не осталось мест, куда бы не ступала нога человека. Колониальная гонка ведущих держав закрасила последние белые пятна на карте Африке и Азии, за исключением отдельных труднодоступных областей.
После того как в 1909 году американский исследователь Роберт Пири достиг Северного полюса, оставалось добраться до Южного. После впечатляющей экспедиции Пири, о которой писали все газеты мира, за дело покорения самой южной точки Земного шара взялись известные полярники.
Национальная принадлежность первого исследователя, достигшего Южного полюса, была политическим вопросом. Государственный флаг над Антарктидой становился символом научного и культурного доминирования. Вызов Пири приняла Великобритания, которая на тот момент была ведущей мировой державой и неофициально носила титул «владычицы морей».
13 сентября 1909 года капитан Британского королевского флота Роберт Скотт обнародовал план экспедиции к Южному полюсу.
Скотт ранее уже принимал участие в антарктических научных экспедициях, поэтому в успехе его амбициозного проекта никто не сомневался.
О намерении Скотта узнал и норвежец Руаль Амундсен, однако он не стал афишировать свои планы. Пресса и общество думали, что Амундсен продолжает подготовку к походу на Северный полюс, однако полярный исследователь был не согласен на роль второго плана.
Полярная гонка
4 января 1911 года экспедиция Скотта высадилась с судна «Терра Нова» на острове Росса у побережья Антарктиды. Остров находился на краю Шельфового ледника, носящего имя другого английского мореплавателя и исследователя — Джеймса Кларка Росса. По нему и был запланирован поход к полюсу. Британцы остановились на зимовку, в ходе которой совершали первые пробные походы на юг.
В конце января команда «Терра Нова», которая двигалась вдоль побережья на восток, сделала шокирующее открытие. Всего в 300 км от базы Скотта экипаж судна обнаружил базу Амундсена. Стало очевидно, что с выступлением следует торопиться, так как норвежцы не скрывали своей цели первыми дойти до Южного полюса.
Подготовка к походу была завершена лишь к осени 1911 года, когда закончилась суровая антарктическая зима, которая в южных широтах приходится на летние месяцы нашего календаря. Первым этапом броска к полюсу стала отправка на юг трёх групп, которые готовили продовольственные склады для обратной экспедиции. После того как эту работу завершили, 3 января 1912 года Скотт объявил окончательный состав отряда, который отправится к полюсу. Те, кто не вошёл в этот список, вернулись к месту зимовки на побережье.
Команда Скотта на Южном Полюсе. Роберт Скотт — в центре
Капитан «Терра Новы» и участник одной из вспомогательных экспедиций Эдвард Эванс так написал о моменте расставания:
«Тогда мы и думать не могли, что окажемся последними, кто видел их живыми, что наше троекратное «ура» на этом мрачном пустынном плато будет последним приветствием, которое они услышат».
Поход Скотта и пяти его товарищей продлился две недели. К Южному полюсу они вышли 17 января, и невозможно передать их разочарование, когда они увидели, что там развевается норвежский флаг. Отряд Амундсена побывал здесь 14 декабря, за месяц до британцев, и оставил им письмо с просьбой сообщить об успехе экспедиции, если норвежцы погибнут по дороге домой.
Сломленные разочарованием, холодом и усталостью, пятеро покорителей Южного полюса установили на этом месте британский флаг и отправились в обратный путь.
До зимовья не дошёл никто. Все участники группы Скотта погибли в пути.
Иуда в Антарктиде
На протяжении более 100 лет поход Роберта Скотта был символом рыцарственной самоотверженности. Даже проиграв «полярную гонку», участники экспедиции остались до конца верны задачам похода и героически погибли во имя великой цели. В качестве основной причины гибели обычно называется плохая подготовка Скотта к походу: он пытался использовать пони, которые оказались неприспособленными к условиям Антарктики, не предусмотрел возможность заболевания цингой в отряде.
Однако смерть его группы не была предопределена. Недавно стало известно, что роковую роль в гибели отряда Скотта сыграли не только экстремальная температура и плохая подготовка — в смерти его участников виноват конкретный человек.
В академическом журнале Polar Record, который выходит в Кембридже, была опубликована статья профессора Криса Терни из Университета Нового Южного Уэльса, проливающая свет на обстоятельства гибели Скотта и его товарищей.
Терни долгое время работал с документами, связанными с британской экспедицией, и обнаружил, что смерть команды Скотта является результатом халатности или прямого саботажа со стороны капитана корабля «Терра Нова» Эдварда Эванса.
Эванс входил в состав групп, занимавшихся подготовкой продовольственных складов на обратном пути экспедиции. Из документов следует, что склады, которые должен был оборудовать Эванс, оказались пусты. В результате Скотт и его люди вынуждены были экономить остатки провизии, голодать — и это ускорило их гибель.
Кроме того, Терни узнал, что когда Скотт отправлял Эванса обратно на зимовку, то отдал ему прямой приказ — послать собачью упряжку навстречу возвращающемуся с полюса отряду, но Эванс проигнорировал его. Если бы приказ был выполнен, Скотт, скорее всего, остался бы в живых.
Эта информация была известна тем, кто занимался расследованием гибели группы Скотта ещё 100 лет назад. Но Комитет по расследованию причин гибели экспедиции быстро прекратил работу, а в публичных заявлениях по этому поводу роль Эванса всегда замалчивалась. По мнению Терни, это делалось для того, чтобы не разрушать привычную легенду о гибели Скотта, которая вошла в школьные учебники.
Эванс не понёс никакой ответственности за своё бездействие, написал об антарктической экспедиции две книги и умер в 1957 году, дослужившись до звания адмирала.
https://pgbooks.ru/archive/blog/geoblog/1560/
Трагедия капитана Скотта, исследователя Антарктиды
Автор: Илья Колмановский|29.03.2012 12:15:30|
Ровно сто лет назад отважный полярник сделал последнюю запись в своем дневнике, и скончался. Через год его нашли в занесенной снегом палатке, в Антарктиде, его друзья. Помимо дневника и прощальных писем, в палатке нашлись 17 килограммов окаменелостей, которые доказывали теорию Дарвина.
Капитан Роберт Фалкон Скотт
Посмотрите на этот листок из дневника капитана:
Почерк капитана Роберта Фалкона Скотта слабеет, он умирает. Прощальные строки говорят: "For God sake look after our people" (Ради всего святого, позаботьтесь о наших семьях). Он сделал эту запись 29 марта 1912 года (ровно сто лет назад), уже не в силах вылезти из спального мешка в своей палатке, на пути от Южного полюса к морю, к своему кораблю «Терра Нова», на котором он приплыл в Антарктиду за полтора года до смерти.
Судно Терра Нова (лат. - "Новая Земля";) провело больше двух лет в плену льдов Антарктиды
Целью капитана Скотта и его команды из 65 человек (были отобраны по конкурсу из 8000) был Южный полюс.
Скотт в своей хижине на берегу близ корабля. Поход на полюс еще впереди.
В первое лето (в январе 1911 – ведь лето в Антарктиде приходится на нашу зиму) Скотт устроил
множество складов с едой и топливом на пути к полюсу. Во второе лето, следуя от склада к складу, капитан и его 4 спутника, дошли до полюса – только для того чтобы увидеть, что их обогнал норвежский путешественник Роальд Амундсен. Из его дневников мы знаем, что полюс оказался для него легкой целью: Амундсен домчался до полюса и обратно на берег (к своему кораблю "Фрам";) за 6 недель, причем потолстел на несколько килограммов.
Роальд Амундсен - открыватель Южного Полюса
Секрет Амундсена: он взял много собак, по дороге ел их, и кормил собачьим мясом остальную свору. Собаки тащили все оборудование и топливо – и так совершилось открытие полюса, 14 декабря 1911 года.
Собаки Амундсена
На полюсе норвежцы оставили для британцев небольшую палатку, дружелюбную записку и немного еды.
Амудсен на Южном Полюсе
Скотт и его друзья начали свое путешествие к полюсу позднее, чем Амундсен, и к тому же пешком, тащили волоком тяжелые сани. Исходно они рассчитывали на пони и моторизированные сани; но пони передохли еще в первое лето, а сани не работали. На полюсе Скотт был на месяц позже, чем Амундсен, 18 января 1912 года.
Злополучные пони на Терра Нова
Скотт (стоит, в центре) и его друзья на Полюсе.
Найдя записку Амундсена, в грустном настроении Скотт и его друзья отправились назад; им надо было пройти 1800 километров. Погода резко ухудшилась, мороз достигал -50С. Лето (с его -12С-20С) попросту кончилось: Скотт опоздал. Двое его спутников вскоре погибли от тягот пути. Скотт и еще двое его коллег не дошли до очередного склада: они оказались пленниками адской вьюги, которая просто не давала им вылезти из палатки. У них был с собой морфий, который они могли принять, чтобы умереть без страданий, но решили этого не делать. Они были военными, и им было важно умереть героями: они рассчитывали, что в этом случае правительство лучше позаботится об их семьях. Их откопали через год: поисковая группа с Терра Нова заметила торчавший из снега на высоту 15 см кончик палатки, занесенной снегом.
Итак, Амундсен лучше подготовился, и совершил открытие. А что же Скотт – просто неудачник?
Оказывается, Скотт был путешественником совершенно другого стиля. Он не просто двигался к полюсу и обратно – для него крайне важно было заниматься наукой. Иначе это никакое не путешествие, а просто спорт! Завтра я расскажу подробнее о загадочных камнях, которые друзья нашли в палатке Скотта и о тех открытиях, которые он сделал в Антарктиде.
Экспедиция Скотта погибла из-за дефицита калорий и жиров
Последняя фотография экспедиции Скотта. 18 января 1912 года. Слева направо: Эдвард Уилсон, Генри Бауэрс, Эдгар Эванс, Роберт Скотт, Лоуренс Отс. Фото с сайта wikipedia.org
29 июня 2012 года, 15:55
Участники антарктической экспедиции под руководством Роберта Скотта погибли из-за несбалансированного и слишком низкокалорийного питания. К такому выводу пришли двое ученых, решивших спустя сто лет после гибели экспедиции взглянуть на это событие с точки зрения современных знаний о правильном питании и реакциях организма на экстремальные физические нагрузки, переохлаждение и условия высокогорья.
Как сообщает EurekAlert!, доклад врача и полярного исследователя доктора Майка Строда (Mike Stroud) и его коллеги, физиолога доктора Льюиса Хэлси (Lewis Halsey) из университета Рохэмптон (Лондон) будет представлен 1 июля на заседании Общества экспериментальной биологии.
Рацион Скотта и его соратников состоял из пеммикана (мясного пищевого концентрата), сухих бисквитов, масла, сахара, шоколада, круп и изюма. Кроме того, в начале пути полярники употребляли в пищу мясо нескольких лошадей, которых пришлось пристрелить.
Согласно расчетам Строда, участники экспедиции получали из пищи порядка 4 400 килокалорий в день. Между тем, человек, который при экстремально низкой температуре воздуха тащит за собой сани с грузом через ледяные торосы, расселины и снежные заносы, тратит около семи тысяч килокалорий в день. Это соотношение говорит о том, что организмы Скотта и его товарищей на протяжении длительного времени были истощены хроническим дефицитом получаемой из пищи энергии.
Помимо фатально низкой калорийности, рацион полярников был неправильно сбалансирован, полагают Хэлси и Строд. Он содержал слишком много белков и слишком мало жиров. Пища с высоким содержанием жиров, при том же объеме, что и белковая, обеспечивает человека значительно большим количеством энергии, поэтому рацион современных путешественников, как правило, включает 57 процентов жиров и только 8 процентов белков. А рацион Скотта и его соратников содержал 24 процента жиров и 29 процентов белков.
Авторы доклада также подозревают, что здоровье участников экспедиции подтачивал недостаток в их рационе витаминов, о которых тогда еще никто не знал. Неизвестно, страдали ли соратники Скотта от цинги, но, скорее всего, в первую очередь у них наблюдался дефицит витамина C, предполагают Хэлси и Строд.
Поход с целью покорения Южного полюса в рамках антарктической экспедиции "Терра Нова" под руководством капитана Королевского флота Великобритании Роберта Фэлкона Скотта начался 1 ноября 1911 года. Скотту вместе с еще четырьмя участниками похода удалось достичь полюса 17 января 1912 года, однако они обнаружили, их на несколько недель опередила норвежская экспедиция под руководством Руаля Амундсена. На обратном пути, предположительно в последних числах марта 1912 года, Скотт и его товарищи погибли.
У человечества бывают увлечения, охватывающие большие массы людей, когда о предмете увлечения говорят, пишут книги, многое выдумывают. Случается что-то вроде массового гипноза. Таково увлечение в 60-е годы связью с инопланетными жителями, неопознанными летающими объектами НЛО как транспортом жителей других миров, снежным человеком.
В начале века было увлечение полярными исследованиями. Конечно, сами исследования диктовались практическими и политическими целями: открытием новых земель и установлением суверенитета над ними, открытием новых путей, добычей ценных мехов, тюленьего жира. Но была также жажда знаний, открытий неведомого, желание преодоления трудностей. Русские, норвежцы, шведы, американцы исследовали север за Полярным кругом.
В период с 1858 по 1883 г. было организовано девять экспедиций в Северный Ледовитый океан и по Гренландии под руководством Н. Норденшельда, а в 1902 г. он проводит зимовку уже в Антарктиде.
На весь мир прогремела слава Фритьофа Нансена, продрейфовавшего на корабле "Фрам" через Северный Ледовитый океан вблизи Северного полюса.
Изучив течения в Северном Ледовитом океане, Нансен рассчитал, что если вмерзнуть в лед в районе Новосибирских островов, то течением корабль пронесет между Шпицбергеном и Гренландией через Северный полюс. По проекту Нансена было построено специальное судно, которое по расчетам должно было под давлением напирающего на него и замерзающего льда выталкиваться кверху. Для этого судно имело округлое, яйцеобразное днище, было необычайно широким и обладало большим запасом прочности.
Расчеты Нансена оправдались. В сентябре 1893 г. в районе Новосибирских островов "Фрам" вмерз в лед и начал свой дрейф от места с координатами 78° 50' с. ш. и 133° 37' в. д. Зимовка прошла благополучно. Корабль вытолкнуло сжимающим его льдом, и люди провели зиму с относительным комфортом.
14 марта 1895 г., когда корабль достиг 83° 59' с. ш. и 102° 27' в. д., Нансен вдвоем с Йогансеном покинули корабль и на лыжах, с собачьей упряжкой отправились к полюсу. "Фрам" продолжал дрейф и достиг 85° 57' с. ш. при 66° в. д. Далее течение понесло его к югу, он благополучно освободился от льдов и в 1896 г. возвратился в Норвегию. Нансен с товарищем дошли до 86° 14' с. ш,, провели благополучно зимовку и отсюда двинулись назад. Они дошли до Земли Франца-Иосифа, где 17 июня 1896 г. случайно встретили американскую экспедицию Джексона, доставившую их домой.
В последующем на "Фраме" Р. Амундсен совершил свой поход в Антарктиду.
Идея завоевания Северного, а потом и Южного полюсов владела умами географов и полярных исследователей. И организовывая свою первую антарктическую экспедицию, Роберт Фолкон Скотт, капитан английского флота, уже имел в виду подготовку к броску на Южный полюс. Эта экспедиция продолжалась с 1901 по 1904 г. 9 января 1902 г. экспедиционное судно "Дискавери" подошло к мысу Адэр на восточном берегу моря Росса и пошло на юг вдоль ледяного барьера. Достигнув шельфового ледника Росса, судно повернуло на восток и вдоль ледника дошло до западного побережья моря Росса, которое Скотт назвал Землей Короля Эдуарда VII. Вернувшись к Земле Виктории, Скотт обследовал пролив Мак-Мердо и о. Росса с вулканами Эребус и Террор, у которого корабль вмерз в лед на зимовку. На мысе был построен дом на случай, если корабль раздавит льдом. Зимовка прошла благополучно. Обследовав в летний период берег, дойдя в санном походе до 82° 17' ю. ш., получив с пришедшего вспомогательного судна пополнение запасов и отправив часть людей на родину, Скотт остался на вторую зимовку. В феврале 1904 г. "Дискавери" был освобожден из ледового плена и благополучно вернулся домой. Сразу же по возвращении Р. Скотт начинает готовить свою вторую экспедицию к Южному полюсу.
Среди отправленных Скоттом из экспедиции людей был Эрнест Шеклтон. Он заболел во время пешего маршрута в глубь континента. Однако, несмотря на болезнь, Шеклтон покинул Антарктиду огорченным и с твердым намерением вернуться. Сразу же по прибытии в Англию Шеклтон начал готовить экспедицию в Антарктиду с целью достижения Южного полюса и исследования и точного установления положения Южного магнитного полюса. 1 января 1908 г. большая экспедиция Шеклтона на корабле "Нимрод" отправилась из Веллингтона в Антарктику. Главной задачей ее было покорение Южного полюса. На о. Росса, недалеко от мыса Хижины, где в предыдущей экспедиции была организована база Скотта, Шеклтон построил свою базу. На зимовку осталось 15 человек. В течение этой зимовки был обследован вулкан Эребус и заложено несколько продовольственных складов на будущем маршруте к полюсу. В своем походе Шеклтон, так же как и Скотт, рассчитывал на лошадей и автомобиль. Это была его главная ошибка. Из десяти лошадей две погибли еще во время плавания, четыре - в первый месяц зимовки. Автомобиль совсем не мог ходить по снегу. А собак было всего десять. Впрочем, если не считать беды с лошадьми и автомобилем, экспедиция была весьма плодотворной и благополучной. Было сделано много научных наблюдений. Люди были здоровы.
В сентябре - октябре были органзованы дополнительные продовольственные склады. В начале октября первая партия в составе Р. Доверса, Д. Моусона и Мак-Кея отправилась к магнитному полюсу, а в конце октября Э. Шеклтон в сопровождении Э. Маршала, Дж. Адамса и Ф. Уайльда начал свой поход к Южному полюсу. Вначале сани тащили оставшиеся лошади. Их было всего три. Вскоре и они погибли: двух пришлось застрелить, и они пополнили запас продовольствия, последняя сорвалась в трещину. Так, с нечеловеческими усилиями (мороз крепчал, ветры достигали ураганной силы, в условиях кислородного голодания - высота 3000 м) отважные исследователи 9 января 1909 г. достигли 88° 23' ю. ш. при 162° в. д. Они были в 180 км от полюса, преодолев путь в 1300 км. И все же Шеклтон проявил удивительные мужество и рассудительность - повернул назад, не достигнув заветной цели. Он не стал рисковать своей жизнью и жизнью товарищей, не израсходовал последние силы, и их хватило на то, чтобы добраться до исходной базы. Только 1 марта группа Шеклтона взошла на палубу "Нимрода". На пути к полюсу, в верховьях ледника Бирдмора, на 85° ю. ш. экспедиция обнаружила богатые залежи каменного угля.
Также благополучно и также не без трудностей законч'илсь экспедиция к магнитному полюсу. Он оказался в точке с координатами 72° 25' ю. ш. и 155° 16' в. д. в районе Земли Адели. 1 февраля 1909 г. путешественники достигли побережья, а 4 февраля их подобрал "Нимрод".
После этого Шеклтон организовал еще три экспедиции в Антарктиду, собравшие большой научный материал. В последней экспедиции 1922 г. на о. Южная Георгия Э. Шеклтон скоропостижно умер от болезни сердца. Так, посвятив всю жизнь Антарктиде, он не расстался с ней до конца.
1 июня 1910 г. судно "Терра Нова" отплыло от берегов Новой Зеландии и 5 января 1911 г. подошло к о. Росса. Здесь был восстановлен и оборудован дом, служивший Скотту еще в первой экспедиции. Для похода на полюс Скотт решил использовать моторные сани и лошадей (трое саней и 17 лошадей). В качестве вспомогательного средства были взяты 33 ездовые собаки.
Южным летом 1911 г. отряд Скотта оборудовал базу для зимовки на мысе Эванс и создал выносные продовольственные склады по будущей трассе движения к полюсу. Последний склад под названием "Депо одной тонны" был заложен на широте 79° 29', т. е. приблизительно в 1100 км от полюса. На весь этот огромный переход необходимо было иметь с собой продовольствие и горючее. Предполагалось часть оборудования оставлять на промежуточных стоянках по дороге от "Депо одной тонны" к полюсу.
Второй отряд экспедиции во главе с В. Кэмпбеллом должен был обследовать п-ов Эдуарда VII. Однако из-за сложной ледовой обстановки к ней он не пробился. В Китовой бухте Кэмпбелл встретил экспедицию Амундсена, который рассказал ему о своем плане похода на полюс. Это известие Кэмпбелл передал Скотту с посланным с "Терра Нова" Э. Аткинсоном. Оно произвело на Скотта тяжелое впечатление. Скотт уже понимал свои трудности. К началу похода он уже потерял семь лошадей и сразу увидел преимущества соперника в этом соревновании. С лошадьми он не мог выйти в поход ранней весной, пока достаточно не потеплеет, и, значит, у него для похода было меньше времени, чем у Амундсена, к тому же его база располагалась на 96 км дальше от полюса.
2 ноября 1911 г. группа Скотта, состоящая из 14 человек, вышла с базы (мыс Хижины) в поход к полюсу.
Предполагалось, что 10 человек по мере закладки промежуточных баз будут отправлены назад. Через 13 дней, 15 ноября, экспедиция достигла "Депо одной тонны".
Погода не благоприятствовала путешественникам - шел мокрый снег, ветер наметал сугробы, лошади мерзли, а люди, не имея лыж, увязали в снегу. Моторные сани ломались. 24 ноября застрелили одну лошадь и два человека отправили назад. 5 декабря, достигнув широты 83° 24', оставили промежуточный лагерь, в котором из-за пурги пришлось пробыть 4 дня. Этот лагерь получил страшное название, как бы предрешившее трагический конец. Его назвали "Бездной уныния". Следующий ночлег получил еще более страшное название - "Бойня". Здесь пришлось застрелить всех лошадей. Они были непригодны для дальнейшего движения и могли использоваться лишь как пища в случае нехватки ее на обратном пути. Моторные сани вышли из строя уже на пятый день похода. В своем дневнике Скотт отмечает, что собаки бежали хорошо, но их было слишком мало.
По мере приближения к полюсу и создания промежуточных баз Скотт отправлял лишних людей назад на базу. Последняя группа из трех человек покинула его, когда до полюса оставалось 260 км. В штурмовой группе пошли пять человек: Р. Скотт, доктор Э. Уил-сон, капитан Л. Отс, матрос Э. Эванс и лейтенант Г. Боуэрс. С ними было двое саней. 18 января 1912 г. группа отважных людей, не доходя 2,5 км до полюса, увидела палатку Амундсена и норвежский флаг над ней. Пройдя еще немного, они убедились, что норвежцы достигли точки полюса, водрузили на ней норвежский флаг, оставили письмо и, отдохнув, на другой день вышли в обратный путь.
Полюс был достигнут, но соревнование проиграно. В тот же день, удрученные этим, они пошли назад.
Хотя Скотт и предполагал, что Амундсен опередит его, и в какой-то мере готовился к этому, все же победа норвежцев подорвала дух героических англичан и в этом смысле способствовала их гибели. Возвращение было столь же героическим, сколь и трагичным.
Палатка отважных полярников и в ней тела трех погибших Р. Скотта, Э. Уилсона и Г. Боуэрса были найдены 12 ноября 1912 г., спустя 7 месяцев, в четверти мили (0,45 км) от опознавательного гурия и в 20 км от "Депо одной тонны". Из дневника Скотта мир узнал о всех подробностях развернувшейся трагедии.
Обратный поход был труден. Люди устали, а погода была плохая, на складах оставлено мало пищи, без учета задержек из-за штормов. Первым сдал Эванс. 17 февраля он отстал, к нему пришлось вернуться и везти на санях до палатки. В палатке он вскоре умер. Оставшиеся нашли невдалеке склад конины и смогли подкрепить слабеющие силы, но этого было недостаточно - они предчувствовали свою гибель. 11 марта 1912 г. Уилсон раздал таблетки опиума, а Отсу, наиболее ослабевшему, ампулу морфия. 15 марта, в пургу, Отс вышел из палатки, сказав: "Пойду пройдусь. Вернусь, может быть, не скоро". Он сознательно ушел на смерть, чтоб облегчить путь товарищам. Но эта жертва не помогла. Они разбили свой последний лагерь 21 марта 1912 г. в 20 км от "Депо одной тонны". Разразилась пурга. Они не смогли добраться до склада. Последняя запись сделана 29 марта 1912 г.. Она гласит: "С 21 свирепствовал шторм. Накануне у нас было топлива на 2 чашки чая на каждого и на 2 дня сухой пищи. Каждый день мы готовы были идти, до Депо всего 11 миль*, но нельзя выйти из палатки. Несет и крутит снег. Не думаю, что мы теперь можем на что-либо надеяться. Выдержим ли до конца. Мы все слабеем и конец не может быть далек. Жаль, но не думаю, чтобы я был в состоянии еще писать". И приписка: "Ради Бога, не оставьте наших близких".
* (Приблизительно 20 км. )
Так кончилась эта героическая эпопея.
18 января 1913 г. пришла "Терра Нова". Участники экспедиции на вершине холма водрузили крест и начертали на нем имена героев и строку из поэмы "Улисс" А. Теннисона: "Бороться и искать, найти и не сдаваться!"
Руаль Амундсен готовился к большой экспедиции в Арктику, в которой предполагал открыть Северный полюс. Для этого было приобретено судно Ф. Нансена "Фрам" и составлялся скорректированный маршрут дрейфа так, чтобы предельно приблизиться к полюсу для похода к нему на собаках. И вот летом 1909 г. он узнает обескураживающую новость: 6 апреля 1909 г. американец Р. Пири достиг Северного полюса. Эта новость резко снизила интерес к экспедиции. Приз первооткрывателя был завоеван. И Амундсен круто перестраивает свои планы. Не открытым является Южный полюс. Правда, к нему собирается Скотт! Но разве он, Амундсен, не имеет права на соревнование? И разве Пири остановился перед победой из-за того, что знал намерения Амундсена?
С этого момента подготовка экспедиции продолжается столь же (если не более) энергично. Собираются средства, подготавливаются корабль, снаряжение, отбираются и закупаются собаки. Изменение маршрута решено только в голове Амундсена; такой крутой поворот не должен помешать экспедиции. Ведь неизвестно, как отнесутся субсидирующие ее люди к такой перемене.
Объявив, что "Фрам" огибает Америку для того, чтобы войти в арктические воды через Берингов пролив, Амундсен пошел на юг. Только на о. Мадейра он объявил команде и оповестил мир об изменении своих планов. Отсюда же он послал письмо Скотту, в котором сообщал о своих намерениях.
14 января 1911 г. "Фрам" пришел в Китовую бухту. У западной оконечности ледника Шеклтона была построена зимовочная база, а с 10 февраля начали созда вать промежуточные склады на пути к Южному полюсу и готовиться к зимовке. Экспедиция была организована удивительно четко. Были заложены промежуточные склады продовольствия на широтах 80, 81 и 83°. Чтобы их было легче найти, от каждого склада на запад и восток через каждые 900 м было выставлено по 5 вех с номерами и указателями направления. По пути следования для ориентировки экспедиция устанавливала сначала через каждые 15-20 км, а ближе к полюсу через 9 км снежные гурии. В качестве транспорта и пищи экспедиция использовала собак. Люди шли на лыжах. Зимовка прошла успешно. Вся деятельность экспедиции во время зимовки была подчинена главной задаче - достижению полюса. Готовилось снаряжение, проводились тренировки.
19 октября 1911 г. штурмовая группа в составе Р. Амундсена, X. Вистинга, X. Хасселя и У. Бьоланда вышла в поход. Шли все на лыжах. С ними были 52 собаки и четверо саней. Предполагалось проходить в день до 82-й параллели по 28 км, дальше по 37 км и на каждом следующем градусе широты оставлять склад продовольствия.
Люди легко шли на лыжах, буксируемые собаками, которые бодро бежали. На широте 85° 07' при 165° в. д., где кончается шельфовый ледник, был создан главный продовольственный склад, от которого оставалось приблизительно 550 км до полюса. Отсюда с собой взяли продовольствия на 60 дней. Начался крутой подъем в горы. Самую высокую путники назвали именем Фри-тиофа Нансена. Далее шло высокогорное плато на высоте около 3000 м. Здесь был создан склад продовольствия. Этот последний, главный склад был, пожалуй, единственным пунктом огорчения - здесь были убиты 24 собаки на пищу людям и другим собакам.
На широте 86° 47' отряд оставил тяжелые меховые одежды и далее пошел налегке. Шли в пургу и туман. 7 декабря 1911 г. отряд прошел широту 88° 23', достигнутую в 1909 г. Шеклтоном. Установилась хорошая, солнечная погода. Высота была 3700 м.
16 декабря 1911 г. отряд вышел в район полюса, поставил палатку, обследовав местность в радиусе 10 км и точно установив точку полюса, водрузил на ней норвежский флаг. Отдохнув, на следующий день, 17 декабря 1911 г., отряд вышел в обратный путь, оставив палатку и в ней письмо. Через 39 дней, 25 января 1912 г., экспедиция вернулась на базу. Поход к полюсу длился всего 99 дней. Все участники вернулись бодрыми и здоровыми.
7 марта 1912 г. уже из Хобарта (Австралия) Амундсен известил мир о своей победе. Южный полюс был открыт.
Порой Амундсена обвиняют в гибели Скотта и в нечестной игре. Но так ли это? Конечно, психологический фактор проигрыша в соревновании ослабил моральные силы Скотта и его товарищей. Но какое основание имеем мы лишать Амундсена права добиваться победы в первооткрытии? Он не ставил препятствий Скотту, он честно известил его о своих намерениях. Почему он не сделал этого раньше, скрывая изменение плана идти на север? Но разве это изменило бы что-нибудь в намерениях Скотта? Это понадобилось Амундсену для того, чтобы меценаты не сорвали его планов.
Причиной гибели Скотта была его собственная непредусмотрительность: расчет на ненадежный транспорт - лошадей, непригодных для полярных условий, и на ненадежные мотосани; то, что он не настоял на обязательном использовании лыж и не тренировал людей в ходьбе на них. Там, где норвежцы легко скользили на лыжах, буксируемые собаками, англичане пешие утопали в снегу, теряя последние силы. Правда, штурмовой отряд Скотта тоже шел на лыжах, но без собак. Наконец, промежуточные склады были недостаточными, и люди, имея неполный рацион, теряли силы. Неблагоприятной была погода, задержавшая отряд по крайней мере на десяток дней. Все это в сумме оказалось роковым. Но все это не умаляет, а, скорее, возвышает беззаветную самоотверженность и героизм этих замечательных людей, навсегда вписавших свои имена в историю исследования и завоевания полярных стран.
Имя Амундсена остается для нас примером такого же героизма и самоотверженности, как имена Скотта и его товарищей, и покрыто такой же трагической завесой - вспомним, что погиб он в Арктике уже пожилым человеком (ему было 56 лет), когда без зова вылетел на самолете "Латам" на поиск пропавшего дирижабля У. Нобиле "Италия".
И первооткрывателями Южного полюса мы должны считать в равной степени и Скотта и Амундсена. Вечная слава этим героям полярных стран.
А через несколько месяцев произошла случайная встреча, ставшая для лейтенанта британского флота судьбоносной: он столкнулся на улице с автором брошюры, президентом Королевского географического общества Клементсом Мархемом. Они разговорились. От него Скотт узнал, что в скором времени планируется послать экспедицию к берегам Антарктиды, которая, по словам ученого, была еще очень плохо изучена, но представляла огромный интерес для науки.
Расставшись с Мархемом, Скотт много думал об этом разговоре. Мысль об Антарктиде не давала ему покоя, и наконец он принял решение. На следующее утро он сел к бюро и твердой, уверенной рукой написал рапорт, в котором сообщал о своем желании возглавить научную экспедицию к Антарктиде.
На подготовку экспедиции ушел почти год. За это время Скотт был досрочно произведен в капитаны 2-го ранга и назначен начальником научной экспедиции. Его минусом, в глазах руководства, являлось то, что он не имел никакого опыта полярных исследований, однако его настойчивость, целеустремленность и желание учиться новому перевесили недостаток опыта.
Перед экспедицией Скотт отправился в Норвегию, где встретился с путешественником Фритьофом Нансеном, исследователем Арктики, прославившимся тем, что ему первому удалось пересечь остров Гренландия на лыжах. Знаменитый путешественник поделился с ним своим богатым опытом. Затем Скотт отправился в Германию и узнал о подготовке антарктической экспедиции под руководством Эриха Дригальского, которая также собиралась исследовать один из участков Антарктиды – Землю Вильгельма II.
Учтя полученный опыт, Скотт отправился в Россию, где приобрел 20 ездовых собак. Однако первая же попытка проехаться на собачей упряжке, по причине отсутствия опыта у англичан, прошла крайне неудачно, из-за чего Скотт навсегда разочаровался в этом, в общем-то очень удобном и в действительности наиболее подходящем для полярных условий способе передвижения.
В ходе этой экспедиции не планировалось покорять Южный полюс, однако и Скотт, и Мархем задумывались об этом. Поэтому экспедиция направилась проводить исследования в глубь материка. Они выступили в начале лета, то есть в декабре, после того как закончилась полярная ночь. Решено было организовать два отряда: полюсный и вспомогательный. В полюсный отряд вошли Роберт Скотт, доктор Эдвард Уилсон и лейтенант Эрнст Шеклтон, во вспомогательный – 12 крепких моряков.
Из-за неудачного опыта с собаками вспомогательный отряд решил вовсе от них отказаться. Его члены погрузили все снаряжение и пропитание на нарты, которые решили тянуть сами. На нартах они самоуверенно повесили большой плакат, на котором было написано: «В услугах собак не нуждаемся!» и выступили в поход.
Полюсный отряд вышел на три дня позже вспомогательного. Скотт, Уилсон и Шеклтон не рискнули отправиться пешком и решили все же двигаться на собачьих упряжках, благодаря чему и догнали вспомогательную партию всего через несколько часов после выхода. Скотт был очень доволен успешным началом и записал в дневнике: «С верой в себя, в наше снаряжение и в нашу собачью упряжку мы радостно смотрим вперед».
Экспедиция довольно быстро дошла до 79° южной широты. Здесь вспомогательный отряд повернул назад, к берегу, а полюсный отправился дальше, в глубь материка, на юг. На этом этапе у путешественников начались осложнения: собаки все с большим трудом тянули поезд из пяти нарт.
Причина была в том, что англичане решили отказаться от пеммикана – специальной питательной смеси, изготовленной из оленьего мяса, сухарей, жира и сока ягод, приготовленного в Англии специально для тяжелых полярных условий. Вместо этого Скотт, последовав чьему-то неудачному совету, перевел собак на мороженую рыбу. Однако рыба оказалась подпорченной, и собаки стали слабеть. Однако Скотт этого не знал, и неудачи с собаками снова уверили его в том, что от них лучше отказаться.
Однако сами путешественники не могли тянуть нарты, которые были для них слишком тяжелы. Пришлось разделить всю поклажу по частям, проходя один и тот же путь по несколько раз. И все же собаки продолжали слабеть, а через 5 недель начали умирать одна за другой. Участники экспедиции пытались подкармливать наиболее сильных собак мясом, убивая для этого самых слабых. Но даже несмотря на это, по утрам собаки были настолько слабы, что даже не могли стоять в упряжке, и их приходилось поддерживать, чтобы они не упали в снег.
Скорость продвижения экспедиции резко сократилась. Полярникам удавалось пройти за день только 4, а затем и 2 мили (3217,4 метра). Все участники экспедиции чувствовали себя очень плохо. Они заболели снежной слепотой, причем больше всех страдал Уилсон: временами он шел на ощупь, держась за нарты и завязав глаза тряпкой. У Шеклтона появились признаки цинги. В таких тяжелых условиях им удалось достичь 82° 17' южной широты, и на этом было решено остановиться. Оставшееся расстояние до Южного полюса было длиннее того, которое они уже прошли. Кроме того, путешественники начали страдать от голода: суточный паек было решено сократить, они постоянно недоедали и слабели.
У отважных исследователей возникли сомнения в том, что они смогут добраться обратно: ведь с каждым днем все трое чувствовали себя все хуже и хуже. Однако стоило им повернуть, и судьба сжалилась над ними: погода улучшилась, задул попутный ветер. Путешественники укрепили на нартах мачты и натянули лоскуты, которые послужили им парусами, благодаря чему скорость движения резко возросла. А еще две недели спустя они убили последних собак, которые все равно не могли тянуть нарты, а только медленно шли рядом, и сбросили с нарт собачий корм. Благодаря этому они смогли двигаться еще быстрее и за день прошли 10 миль (более 16 километров).
Полярники воспряли духом и начали верить, что выберутся из этой ледяной пустыни живыми. Но Шеклтон был очень слаб. У него все чаще начинала идти горлом кровь, он сильно кашлял. У него уже не было сил тащить нарты, разбивать палатку, готовить еду. Во время дневных переходов он лежал на нартах.
Скотт и Уилсон тоже тяжело переносили холод и лишения, но еще находили в себе силы держаться. Правда, и у них уже появились признаки цинги. Однако они из последних сил шли вперед…
Их упорство было вознаграждено, им удалось дойти до корабля. Но экспедиция затянулась дольше, чем предполагали раньше, началась осень, залив уже покрылся льдами, и капитан судна, поняв, что выбраться из ледового плена им не удастся, принял решение зимовать.
Зимовка прошла легко, так как корабль «Дискавери» был специально построен для экспедиции. Скотт и его товарищи не испытывали никаких лишений, так как на корабле был достаточный запас продовольствия. А весной Скотт принял решение исследовать Землю Виктории, территорию, лежавшую по направлению к западу от моря Росса, где они бросили якорь.
Весной 1902 года полярники выступили в новый поход. На этот раз они решили отказаться от собак и сами впряглись в нарты. Скотт учел полученный в первой экспедиции опыт и постарался не повторить многих ошибок. Благодаря этому им удалось пройти 725 миль (более 116 километров) за 59 дней. Они шли по 12–13 миль в день, а в удачные дни проходили и по 30 миль (45 километров). Довольный Скотт отметил в дневнике, что они «…развили скорость настолько близкую к скорости полета, насколько это возможно для санной партии».
Вернувшись на корабль, они снова перезимовали на нем, а весной отправились в Англию. Здесь они были встречены как национальные герои. В результате экспедиции были исследованы шельфовый ледник Росса, внутренние территории Земли Виктории, открыт полуостров Эдуарда VII. По материалам экспедиции было написано 12 томов, содержащих материалы по биологии, гидрологии, метеорологии, геологии, физической географии, магнитные наблюдения.
Скотт, которому в ту пору исполнилось 36 лет, добился всего, чего желал: он стал национальным героем, прославился, принес пользу своему отечеству. Он был произведен в капитаны 1-го ранга. За решительность, мягкость и личное мужество, проявленные во время экспедиции 1900–1904 годов, он заслужил всеобщее уважение. Кроме того, Скотт был избран почетным членом Географического общества России, награжден золотыми медалями географических обществ Великобритании, Дании, Швеции и США. Король пригласил его в свою резиденцию и вручил ему орден Виктории.
Что касается Роберта Скотта, то он проявил еще одно великолепное качество: скромность. В ответ на все внимание к его персоне он неизменно утверждал, что добился успеха не в одиночку, а благодаря самоотверженной работе всех участников экспедиции. «Антарктическая экспедиция – это не спектакль одного, двух или даже десяти актеров. Она требует активного участия всех... мне представляется, что нет причины особо выделять мою персону», – говорил он. Скотт также честно признавался, что экспедиция была недостаточно хорошо подготовлена: «Мы были ужасающе невежественны: не знали, сколько брать с собой продовольствия и какое именно, как готовить на наших печах, как разбивать палатки и даже как одеваться. Снаряжение наше совершенно не было испытано, и в условиях всеобщего невежества особенно чувствовалось отсутствие системы во всем».
Таким образом, он не уставал подчеркивать, что им нередко просто везло и если они остались живы, то только благодаря своему упорству и мужеству.
Скотт какое-то время читал лекции, в которых рассказывал об экспедиции и о проведенных научных исследованиях. Первая лекция, состоявшаяся в Альберт-холле, прошла в торжественной обстановке. Зал был разукрашен, на специальной трибуне присутствовала вся команда корабля «Дискавери». В зале собралось около 7 тысяч человек, среди которых были члены и гости Королевской академии и Королевского географического общества.
После того как шумиха вокруг экспедиции несколько улеглась, Роберт Скотт с удовольствием вернулся к военной службе. Он был назначен помощником начальника военно-морской разведки и командиром линкора «Викториэс», а затем – «Альбемерлена».
Примерно в это же время в его жизни случилось важное событие, касавшееся его личной жизни. На одном из званых обедов он познакомился с молодой девушкой по имени Кетлин Брюсс. Она занималась живописью и скульптурой, брала уроки у Родена, ее считали талантливой и предсказывали ей в будущем большой успех. Кетлин было 27 лет. Ее родители умерли, и она уже давно жила самостоятельно, снимая небольшую квартиру со студией, в которой и работала.
Роберт стал проводить в обществе Кетлин много времени и через некоторое время понял, что любит ее. Два года спустя они поженились. Девушка идеально подходила ему: она понимала его тягу к приключениям и одобряла все его авантюрные идеи. Кроме того, по свидетельствам одного из биографов Скотта, она имела и другие достоинства. «Кетлин обладала ясным логическим умом, открытым и искренним характером, была совершенно свободна от претенциозности и чрезмерных потребностей: не выносила косметики, драгоценностей и дорогих туалетов», – писал он.
Через некоторое время после свадьбы Скотт признался своей жене в том, что мечтает организовать еще одну экспедицию в Антарктиду, целью которой должно стать покорение Южного полюса. Он был уверен, что добьется успеха: ведь у него уже был опыт жизни в трудных полярных условиях. Кетлин поддержала его, и они вместе принялись разрабатывать план экспедиции.
13 сентября 1909 года Роберт Скотт официально объявил об организации новой экспедиции в Антарктиду с целью покорения Южного полюса, заявив: «Главной целью является достижение Южного полюса, с тем чтобы честь этого свершения досталась Британской империи». А на другой день, 14 сентября, у Роберта и Кетлин родился сын, которого они решили назвать Питер в честь героя произведения Дж. Барри Питера Пэна. Барри был хорошим другом Скотта.
Однако организация экспедиции стала непростым делом. Для нее требовались значительные денежные средства, которых у Скотта не было. Благодаря своему упорству ему удалось заинтересовать этой идеей Географическое общество, руководство которого согласилось выделить средства. Труднее было убедить адмиралтейство, но Скотту удалось и это. И все же денег не хватало.
Но при этом следовало спешить: в сентябре того же 1909 года весь мир узнал о том, что Северный полюс удалось покорить сразу двум путешественникам: Фредерику Куку и Роберту Пири. Только Южный полюс все еще оставался непокоренным, и он уже давно привлекал исследователей всех стран. К Антарктиде устремились экспедиции отважных путешественников. Незадолго до этого из Антарктиды вернулась экспедиция Шеклтона: он не достиг полюса, но дошел до 88° 23' южной широты. Так далеко в глубь материка еще никто не забирался. Однако до полюса оставалось еще 179 километров, которые Шеклтон не смог преодолеть.
Скотт знал об этом и боялся, что кто-либо другой может опередить его. В октябре он спешно начал подготовку экспедиции. Но денег все еще не было, и он обратился за помощью к меценатам. В газете «Таймс» было помещено его обращение, в котором среди прочего говорилось: «Вопрос был поставлен так: желают ли наши соотечественники, чтобы британский подданный первым достиг Южного полюса?». Вскоре в газетах появились сведения о том, что американец Роберт Пири и норвежец Руал Амундсен тоже готовят экспедиции к полюсу. Правда, Пири не смог собрать нужные средства и был вынужден отказаться от экспедиции. Но Амундсен продолжал готовиться к ней и оставался главным конкурентом Скотта.
Наконец капитан Роберт Скотт нашел частных лиц, которые согласились дать ему необходимую сумму. Теперь ничто не мешало ему отправиться на юг и постараться осуществить свою мечту. Он прибыл в Новую Зеландию, где из порта Крайстчерч должно было выйти его судно «Терра Нова». Судна пришлось дожидаться почти месяц, и это время Скотт провел вместе со своей женой.
Кетлин до последней минуты умоляла мужа взять ее с собой и ради этого даже была готова расстаться со своим сыном, которому исполнилось всего лишь несколько месяцев. Но Роберт был непреклонен: он не хотел подвергать жену такой серьезной опасности.
Наступил последний день перед отплытием, когда между супругами состоялся серьезный разговор. Кетлин, немного волнуясь, спросила мужа, что он планирует делать, если обстоятельства сложатся неблагоприятно для экспедиции. Ведь во льдах может случиться всякое: он рискует получить ранение, заболеть… Роберт не понимал, зачем она говорит ему все это. Ведь он уже попадал в серьезные переделки, когда приходилось рассчитывать только на свое мужество и силы, и ему удавалось выбраться изо льдов живым. Так будет и на этот раз, он вернется героем и навсегда прославит свое отечество. Однако, видя серьезное и сосредоточенное лицо Кетлин, он в первый раз усомнился в успехе. Он стал расспрашивать ее, почему она так серьезна, что ее тревожит? И тогда, еще больше волнуясь, Кетлин достала из своей сумочки несколько пузырьков с опиумом. Скотт, увидев их, отшатнулся, но жена стала мягко просить его, чтобы он взял страшный подарок. И Роберт, уступив жене, принял его.
Он привык доверять ей во всем со дня их свадьбы. Кетлин не раз проявляла удивительную чувствительность: даже если у Роберта случалась легкая неприятность, она сразу же каким-то образом догадывалась об этом. Однажды она находилась в спальне, а он – в своем кабинете, где случайно поранил палец ножом. Жена сразу же прибежала к нему, тревожно спрашивая, что с ним случилось. Поэтому, увидев пузырьки с опиумом, Скотт не на шутку встревожился, в его сердце закралась тоска, на секунду ему захотелось отказаться от путешествия и спокойно жить рядом с любимой Кетлин и Питером. Но эта была лишь минута слабости. Усилием воли он взял себя в руки и, пряча пузырьки в карман, рассмеявшись, сказал, что берет их только из уважения к ней, что с таким счастливчиком, как он, ничего не случится, он вернется героем и обнимет свою Кетлин и поцелует сына.
Но в Антарктиде тоска и отчаяние, на минуту посетившие его в Новой Зеландии, вернулись. Он выяснил, что Амундсен уже достиг Антарктиды и разбил лагерь на шельфовом леднике Росса, на расстоянии нескольких сотен километров от лагеря британцев, которые расположились на мысе Эванс. Скотт не мог не признать, что норвежец выбрал более подходящее место для лагеря, чем он сам, и находился на целых 60 миль ближе к полюсу. И опять у него появились сомнения в том, что им удастся достигнуть полюса. «...Всего разумнее и корректнее будет и далее поступать так, как намечено мною... идти своим путем и трудиться по мере сил, не выказывая ни страха, ни смущения. Не подлежит сомнению, что план Амундсена является серьезной угрозой нашему. Амундсен находится на 60 миль ближе к полюсу, чем мы. Никогда я не думал, чтоб он мог благополучно доставить на Барьер столько собак», – писал Скотт в своем дневнике.
Оснащение обеих экспедиций сильно отличалось. Амундсен имел не меньший, а пожалуй, и больший опыт полярных экспедиций и привез с собой 120 собак. Скотт также учел свой неудачный опыт с собаками и взял их всего 35. Кроме того, он имел три мототягача, которые обошлись ему в целое состояние, и 19 маньчжурских лошадок, которые, как он надеялся, будут более выносливы, чем собаки.
Однако судьба с самого начала как бы повернулась к Скотту спиной: неудачи преследовали его с первого дня. При разгрузке один из мототягачей затонул. А во время зимовки, до начала экспедиции, погибло 10 собак и 9 лошадок.
План Скотта был таков: вначале он собирался пересечь ледник Росса, протянувшийся на целых 700 километров. Между параллелями 83,5° и 85,5° путешественников ждал 3-километровый подъем по леднику Бирдмора. Подъем осложняло еще и то, что ледник был рассечен глубокими трещинами. За ледником начиналось высокогорное ледяное плато, продолжавшееся, по всей видимости, до самого полюса. По нему предстояло пройти еще 500 километров. Итого 1500 километров до полюса и столько же обратно. Скотт планировал преодолеть это расстояние за 145 суток, и для этого требовалось проходить по 20,5 километра в день. На параллели 80° 30' он планировал устроить склад. Груз для него должны были доставить мототягачи. Часть продовольствия и снаряжения планировалось довезти на собаках и лошадях. Скотт надеялся, что они довезут груз хотя бы до ледника Бирдмора.
2 ноября 1911 года капитан Роберт Скотт выступил в свой последний поход.
Нелегко было координировать действия собак и лошадей. Выяснилось, что лошади двигаются гораздо медленнее собак: расстояние, которое лошади проходят за день, собаки пробегают за несколько часов.
Проблемы возникли и с мототягачами: механизм машин не выдерживал низких температур: сани то и дело глохли. Их регулярно чинили, но наконец сначала одни, а затем и вторые сани пришлось бросить вместе с грузом топлива. И все же санная партия смогла дотащить пропитание и необходимое снаряжение до 80° 30' южной широты. Здесь полярники устроили привал и стали дожидаться основную группу, которая отстала на 6 дней пути. Наконец лагеря достигли собачьи упряжки, а затем и лошадки. Группы соединились 21 ноября.
Немного передохнув, путешественники отправились дальше. За 83-й параллелью закончился фураж, и лошадок пришлось перебить. Вскоре настал черед собачьих упряжек, от которых также было решено отказаться. Еще несколько дней участники экспедиции сами тащили перегруженные сани.
Так они достигли 85° южной широты, после чего Скотт отправил назад трех наиболее слабых членов экспедиции. 3 января оставшиеся полярники достигли 87° 30' южной широты, после чего Скотт объявил о своем окончательном решении: из восьмерых оставшихся пятеро будут продолжать двигаться к полюсу, а трое должны повернуть назад. Оставалось выбрать тех, кто будет сопровождать Скотта.
Капитан размышлял всю ночь. Ему припомнился последний разговор с Кетлин, он думал о каждом из своих спутников, о том, кого взять с собой, а кого отправить назад. Все они мужественные, сильные люди, все мечтают отправиться вместе с ним дальше на юг. Однако у Скотта не шел из головы разговор с женой и присутствие на материке Амундсена. Что если норвежцу удастся его опередить? Такого поражения он не переживет. А как отреагируют на это его спутники? И он все крепче сжимал в руках флакончики с опиумом. Трое должны повернуть назад: возможно, он еще сможет спасти их от тяжелого поражения, а может быть, и от гибели. У них еще будет возможность прославиться и послужить отечеству. Кого же выбрать?
Наутро Роберт Скотт объявил свое решение: кроме него, к полюсу пойдут доктор Эдвард Уилсон (он был со Скоттом в его первой экспедиции и заслужил право разделить с ним его триумф или поражение), квартирмейстер Эдгар Эванс, капитан драгунского полка Лоуренс Отс и лейтенант корпуса морской пехоты Генри Боуэрс.
Не вошедшие в полярный отряд были очень расстроены. «Бедный Крин расплакался», – записал Скотт в дневнике. Но приказы не обсуждаются, и им пришлось повернуть назад. Глядя в спины уходящих, руководитель отряда вновь ощутил тоску, которая теперь все чаще посещала его. Удастся ли им выбраться из этого ледяного плена? Не лучше ли всем повернуть назад и попытать счастья в следующий раз, подготовившись получше? Возможно, Скотт так и сделал бы, если бы не присутствие на материке Амундсена. Им следовало во что бы то ни стало продолжить экспедицию и достичь Южного полюса любой ценой! Пятеро полярников собрали снаряжение и припасы, погрузили их на сани и выступили дальше, на юг.
Особенно тяжело было идти первые несколько дней: температура упала до –30° С. Поперечные заструги (узкие, вытянутые по ветру ледяные гребни), покрытые, как шипами, ледяными кристаллами, не давали путешественникам возможности развить нужную скорость. Сани не скользили, и приходилось тащить их волоком. «Теперь мы делаем немного больше 1/4 мили в час, и это результат больших усилий», – записал Скотт в своем дневнике. Отчаяние путешественников уже сквозило во всем.
9 января они преодолели широту, до которой дошел Шеклтон и дальше которой, как им хотелось верить, еще никто не заходил. Для того чтобы двигаться вперед, приходилось прилагать все больше усилий: «Ужасно тяжело идти... как видно, чтобы дойти туда и оттуда, потребуется отчаянное напряжение сил... До полюса около 74 миль. Выдержим ли мы еще 7 дней? Изводимся вконец. Из нас никто никогда не испытывал такой каторги». Через 4 дня, 13 января, они достигли широты 89° 9'. До полюса оставалась еще 51 миля. «Если и не дойдем, то будем чертовски близко от него», – успокаивал себя Скотт.
И все же им удалось преодолеть эти мили и достигнуть Южного полюса. Но там их ожидало жестокое разочарование. Случилось то, о чем, не переставая, думал Скотт все последние дни: Руаль Амундсен пришел первым. Когда до заветной цели оставалось всего несколько километров, участники экспедиции заметили впереди черную точку, которая оказалась черным флагом. В дневнике капитана появилась следующая надпись: «...разглядели черную точку впереди... [оказавшуюся] черным флагом, привязанным к полозу от саней. Тут же поблизости были видны остатки лагеря... Норвежцы нас опередили. Они первыми достигли полюса. Ужасное разочарование!».
18 января британцы нашли палатку. В ней валялись брошенные инструменты и три мешка с «беспорядочной коллекцией рукавиц и носков». Кроме того, в ней было найдено письмо на имя капитана Роберта Скотта, которое ему оставил Амундсен. Оно начиналось так: «Поскольку вы, вероятно, будете первыми, кто побывает в этом районе после нас…» – и содержало просьбу передать письмо норвежскому королю в том случае, если отряд Амундсена не сможет достичь побережья.
Торжество полярников было омрачено. Но все же они установили на Южном полюсе британский флаг и сфотографировались на его фоне. Они также сфотографировали и зарисовали палатку Амундсена. Затем был праздничный обед: «К нашему обычному меню мы прибавили по палочке шоколада и по папиросе». Отдохнув, они пустились в обратный путь.
Теперь тоска и отчаяние уже ни на секунду не отпускали Скотта. Им предстояло преодолеть 1500 километров. Смогут ли они дойти? Каждый день в дневнике капитана появлялись все новые тревожные записи: «Ужасное разочарование! Мне больно за моих верных товарищей», – записал он вскоре после того, как они достигли полюса.
Через несколько дней во время дневной стоянки он записал: «Великий Боже! Это страшное место, а нам и без того ужасно сознавать, что труды наши не увенчались завоеванием первенства. Не знаю, выдержим ли мы борьбу». Почти в каждой записи присутствует слово «ужасный».
Путешественники устали и двигались вперед очень медленно. Пейзаж действовал на них угнетающе: снег почему-то был не блестящим, а серо-матовым. То один, то другой член отряда жаловался на недомогание. Уилсон, как и во время первой экспедиции, страдал от снежной слепоты. Отс постоянно говорил о том, что у него мерзнут ноги.
Но тяжелее остальных переносил переход Эванс. Скотт выбрал его потому, что из всех восьмерых он был самым высоким, крепким и выносливым. Однако именно он сломался раньше всех. Еще до того, как они достигли полюса, Эванс сильно порезал руку, и она никак не заживала. Пальцы руки у него были обморожены, а на обратном пути он отморозил нос. Он шел все медленнее, постоянно бормотал что-то непонятное, жаловался на недомогание. А через несколько дней он подошел к Скотту и спросил: «Почему нас шестеро? Откуда взялся шестой человек?». У Эванса начались галлюцинации.
Но, несмотря ни на что, Скотт не позволял людям отдыхать, заставляя их шагать вперед по 12 часов в день. Он знал, что только так у них еще остается шанс спастись. К тому же продукты у них кончились, так как, продвигаясь к полюсу, они оставляли по дороге склады с припасами. Припасов на одном складе едва хватало для того, чтобы дойти до следующего. День промедления – и они останутся в бескрайней ледяной пустыне навсегда…
17 февраля Эванс отстал от остальной группы. Скотт, заметив это, приказал сделать привал и вернуться за товарищем. Он записал: «Я первый подошел к нему. Вид бедняги меня немало испугал. Эванс стоял на коленях. Одежда его была в беспорядке, руки обнажены и обморожены, глаза дикие. На вопрос, что с ним, Эванс ответил, запинаясь, что не знает, но думает, что был обморок. Мы подняли его на ноги. Через каждые два-три шага он снова падал. Все признаки полного изнеможения...» В этот день путешественники не продвинулись вперед ни на метр: Эванс потерял сознание, начал бредить и через некоторое время умер.
Смерть товарища произвела на исследователей тяжелое впечатление. Больше всего их угнетала мысль о том, что Эванс был самым сильным, здоровым и выносливым из всех пятерых. Какое же будущее ожидает их? Удастся ли им дойти до лагеря или придется умереть, как умер он? Правда, дневной рацион, рассчитанный на пятерых, теперь можно будет делить на четверых, что даст им возможность продержаться подольше. Однако возникла другая проблема: топливо было на исходе. Они жгли его слишком много, по несколько раз в день готовили горячую пищу, стараясь согреться. А теперь им приходилось питаться всухомятку и даже лишнюю кружку воды вскипятить было не на чем. К тому же банки с бензином, оставленные на складах, по какой-то причине оказывались полупустыми.
Для путешественников настали тяжелые дни. Обувь было негде просушить, она начала смерзаться по ночам, и по утрам уходил час, а то и больше только на то, чтобы натянуть сапоги. Теперь полярники постоянно мерзли, даже днем, во время переходов, когда приходилось напрягать все силы. По ночам они страдали от холода еще сильнее. При этом постоянно дул сильный холодный ветер, который, казалось, пронизывал путешественников насквозь. Но они продолжали идти вперед.
Между тем лето кончилось, начиналась арктическая зима. Температура нередко опускалась до 35–40° С. Из-за этого поверхность ледника, по которому они шли, покрылась слоем шершавых кристаллов. Сани не скользили по ним, и их с трудом приходилось тащить, несмотря на сильный попутный ветер. Вместо 12 миль в день они проходили всего 6 (примерно 9,5 километра). На этом этапе пути они потеряли еще одного товарища – Отса.
Еще на полюсе Отс жаловался на то, что у него мерзнут ноги. Затем ноги распухли, и каждый шаг начал причинять ему боль. И тем не менее он, напрягая все силы, продолжал двигаться вперед, пока не убедился, что ноги окончательно отказались ему служить и до лагеря ему не дойти.
Скотт подробно описал в своем дневнике последние дни Отса: «Пятница, 16 марта или суббота, 17. Потерял счет числам... Жизнь наша – чистая трагедия. Третьего дня за завтраком бедный Отс объявил, что дальше идти не может, и предложил нам оставить его, уложив в спальный мешок. Этого мы сделать не могли и уговорили его пойти с нами после завтрака. Несмотря на невыносимую боль, он крепился, мы сделали еще несколько миль. К ночи ему стало хуже. Мы знали, что это – конец... Конец же был вот какой: Отс проспал предыдущую ночь, надеясь не проснуться, однако утром проснулся. Это было вчера. Была пурга. Он сказал: „Пойду пройдусь. Может быть, не скоро вернусь“. Он вышел в метель, и мы его больше не видели... Мы знали, что бедный Отс идет на смерть, и отговаривали его, но в то же время сознавали, что он поступает как благородный человек и английский джентльмен. Мы все надеемся так же встретить конец, а до конца, несомненно, недалеко...»
Скотт чувствовал, что смерть уже близка. Потеряв Отса, путешественники втроем шли еще два дня. Одиннадцать миль оставалось им до большого склада, заложенного еще осенью. При их скорости это два, а то и три дня пути. Однако они уже не могли пройти и одной мили: у всех были обморожены ноги. Капитан пессимистично записал в дневнике, который продолжал вести до конца жизни: «Лучшее, на что я теперь могу надеяться, – это ампутация ноги, но не распространится ли гангрена – вот вопрос». Все трое понимали, что до склада им не дойти. К тому же погода резко испортилась, пурга не прекращалась.
Однако они продолжали уверять друг друга, что «что-нибудь придумают» и во чтобы то ни стало доберутся до топлива и продовольствия. Лагерь они разбили 19 марта.
О последних днях путешественников содержатся сведения в дневнике Скотта. 21 марта он записал: «Вчера весь день пролежали из-за свирепой пурги. Последняя надежда: Уилсон и Боуэрс сегодня пойдут в склад за топливом». На следующий день капитан сделал запись: «Метель не унимается. Уилсон и Боуэрс не могли идти. Завтра остается последняя возможность. Топлива нет, пищи осталось на раз или на два. Должно быть, конец близок. Решили дождаться естественного конца. Пойдем с вещами или без них и умрем в дороге». Но и на следующий день они не вышли из палатки.
Последнюю запись он оставил 29 марта. В ней капитан Роберт Скотт записал: «С 21-го числа свирепствовал непрерывный шторм. Каждый день мы были готовы идти (до склада всего 11 миль), но нет возможности выйти из палатки, так несет и крутит снег. Не думаю, чтобы мы теперь могли еще на что-то надеяться. Выдержим до конца. Мы, понятно, все слабеем, и конец не может быть далек. Жаль, но не думаю, чтобы я был в состоянии еще писать. Р. Скотт».
Оставил он и записку, адресованную Географическому обществу, в которой говорил: «Причины катастрофы не вызваны недостатками организации, но невезением в тех рискованных предприятиях, которые пришлось предпринимать».
Амундсен благополучно вернулся на родину. Его чествовали все. С нетерпением ждали возвращения экспедиции Скотта, но о ней не было никаких вестей. Месяц проходил за месяцем, но путешественники так и не вернулись. Амундсен тяжело переживал смерть англичан. «Я пожертвовал бы славой, решительно всем, чтобы вернуть его к жизни. Мой триумф омрачен мыслью о его трагедии. Она преследует меня», – сказал он однажды.
Через 8 месяцев спасательная экспедиция нашла палатку, наполовину засыпанную снегом, и в ней тела Роберта Скотта, Эдварда Уилсона и Генри Боуэрса. Один из членов экспедиции, доктор Аткинсон, составляя рапорт, отметил: «Мы отыскали все их снаряжение и откопали из-под снега сани с поклажей.
Среди вещей было 35 фунтов очень ценных геологических образцов, собранных на моренах ледника Бирдмора. По просьбе доктора Уилсона они не расставались с этой коллекцией до самого конца, даже когда гибель смотрела им в глаза, хотя знали, что эти образцы сильно увеличивают вес того груза, который им приходилось тащить за собой. Когда все было собрано, мы покрыли тела наружным полотнищем палатки и прочли похоронную службу.
Потом вплоть до следующего дня занимались постройкой над ними огромного гурия. Этот гурий был закончен на следующее утро, и на нем поставлен грубый крест, сделанный из двух лыж... Одинокие в своем величии, они будут лежать, не подвергаясь телесному разложению, в самой подходящей для себя могиле на свете».
Позднее на мысе Хижины, на вершине Наблюдательного холма, был установлен крест из австралийского красного дерева. На нем вырезаны пять фамилий участников экспедиции Скотта и строка из английского стихотворения, которая в переводе на русский звучит так: «Бороться и искать, найти и не сдаваться». Именем Роберта Скотта названы Институт полярных исследований в Англии, горы и ледники.
«Составленный план снискал общее доверие. Остается испытать его на деле», — писал капитан Скотт перед началом экспедиции в Антарктику. Он ошибся, умер сам и погубил четверых своих спутников.
В 1911 году британец Роберт Скотт и норвежец Руаль Амундсен спешили первыми оказаться на Южном полюсе. Норвежский базовый лагерь был на 100 километров ближе к пункту назначения, чем британский. Амундсен стартовал раньше, шел быстрее и добрался до полюса первым. Все члены норвежской команды благополучно вернулись домой. Скотт пришел на полюс с отставанием на 34 дня. На обратном пути к базе он и четверо его спутников погибли.
Удивительно, но Скотта убила вера в технический прогресс. А еще — печенье.
Одна из самых печальных фотографий в истории. С муками дойдя до полюса, команда Скотта нашла там палатку Амундсена. Все было зря. Фото: The Public Domain Review / Flickr
СНАРЯЖЕНИЕ: КАК У ЭСКИМОСА
Для экспедиции Амундсена под заказ сделали лыжи, ботинки и крепления, приобрели традиционную одежду гренландских эскимосов из тюленьей кожи, волчьего и оленьего меха. Руководитель норвежской экспедиции отказался от солнцезащитных очков европейского типа. Использовалась эскимосская модель без стекол — с узкой щелью в деревянной или костяной оправе.
Британец Скотт приобрел горнолыжные очки с маленькими круглыми стеклами, которые быстро запотевали и плохо защищали глаза. Это привело к вспышке снежной слепоты в лагере британцев. Скотт не позаботился и о том, чтобы его люди освоили лыжный спорт. Одежда для британской экспедиции была изготовлена из шерсти и прорезиненной ткани. Изнеможение, обморожение и гангрена – такую цену платили британцы за пренебрежение к опыту эскимосов.
Генри Бауэрс, Титус Отс, Эдгар Эванс, Роберт Фалкон Скотт и Эдвард Уилсон на Южном полюсе, 18 января 1912 года. Фото: Henry Bowers / WikipediaАмундсен в полярной экипировке. Постановочная фотография 1899 года. Фото: Nasjonalbiblioteket / National Library of NorwayГенри Бауэрс, Титус Отс, Эдгар Эванс, Роберт Фалкон Скотт и Эдвард Уилсон на Южном полюсе, 18 января 1912 года. Фото: Henry Bowers / WikipediaАмундсен в полярной экипировке. Постановочная фотография 1899 года. Фото: Nasjonalbiblioteket / National Library of Norway
ТРАНСПОРТ: КАК МОЖНО БОЛЬШЕ СОБАК
Амундсен следовал принципу «как можно меньше людей, как можно больше собак». У норвежцев их было более 100.
Скотт проявил пренебрежение к традиционному полярному средству передвижения. На одном из флагов экспедиции красовался девиз «Обойдемся без собак». Он закупил 33 лайки, 3 мотосаней и 19 пони. За неделю мотосани вышли из строя, за месяц погибли или заболели все лошади. Собаками толком никто не умел управлять, поэтому их оставили в базовом лагере.
Проваливаясь в снег, британцы почти 1500 километров тащили грузы на себе.
Члены экспедиции Скотта тащат припасы на санях. Источник: The Public Domain Review / FlickrУчастник норвежской экспедиции Хельмер Хансен с собаками. Источник: Архив Норвежского полярного института / npolar.noКоманда Скотта на фоне гусеничных моторных саней. Источник: The Public Domain Review / FlickrСобачья упряжка. Экспедиция Амундсена, 1911 год. Источник: WikipediaЧлены экспедиции Скотта тащат припасы на санях. Источник: The Public Domain Review / FlickrУчастник норвежской экспедиции Хельмер Хансен с собаками. Источник: Архив Норвежского полярного института / npolar.no
ЕДА: БОЛЬШЕ КАЛОРИЙ
Но даже в таких условиях экстремальных физических нагрузок и переохлаждения британцы могли выжить, если бы правильно питались. К такому выводу спустя 100 лет после гибели экспедиции пришли Майк Строд и Льюис Хэлси из лондонского Университета Рохэмптон.
Основу рациона обеих экспедиций составлял пеммикан и сухие бисквиты. Пеммикан – питательный, но плохо усваиваемый мясной концентрат. Амундсен использовал армейский норвежский пеммикан с примесью овсянки и гороха, который лучше усваивался и содержал больше витаминов.
При том же объеме, углеводы дают организму больше энергии, чем белки и жиры. Снова норвежцы находились в лучшем положении, поскольку взяли больше шоколада и сухого молока.
С учетом необходимости тянуть сани британским полярникам требовались 8000 калорий в день. Получали они 4500. Больше есть англичане не могли, поскольку без собаки были не способны транспортировать больше продовольствия.
Ежедневный рацион в экспедиции Скотта: какао, пеммикан, сахар, печенье, сливочное масло. Фото: Scott Polar Research Institute
ВИТАМИНЫ: ВАЖНОСТЬ В И С
Помимо калорийности, британскому рациону не хватало витаминов. После прохождения половины маршрута к полюсу у англичан начали проявляться симптомы цинги — от дефицита витамина С. На обратном пути они страдали от нервных расстройств — так проявляется дефицит витаминов группы В.
В рационе экспедиции Амундсена всегда был источник витамина С — свежее мясо. По ходу маршрута норвежцы убивали ездовых собак. Ели их сами и кормили оставшихся лаек. Лайки везли ящики с печеньем норвежской фирмы «Sætre», сделанное из непросеянной муки, овсяных хлопьев и дрожжей. Дрожжи и отруби — мощный источник витамина В.
Вернувшись в Норвегию, Амундсен в знак благодарности подарил производителю его бисквиты, побывавшие на Южном полюсе.
Печенье для экспедиции Скотта состояло из пшеничной муки и пищевой соды. Фото: scottslastexpedition.orgУпаковки печенья в доме-музее Скотта в Антарктике. Источник: Huntley & Palmers / huntleyandpalmers.org.ukПеченье для экспедиции Скотта состояло из пшеничной муки и пищевой соды. Фото: scottslastexpedition.orgУпаковки печенья в доме-музее Скотта в Антарктике. Источник: Huntley & Palmers / huntleyandpalmers.org.uk
Печенье для экспедиции Скотта выпекалось британской компанией «Huntley & Palmers» из пшеничной муки и пищевой соды в качестве разрыхлителя. Витаминов практически не содержало.
Упаковки легендарного британского печенья до сих пор хранится в доме-музее Скотта в Антарктике, где была главная база его экспедиции. Капитан Скотт не дошел до нее всего 18 километров. Свою последнюю запись в дневнике он сделал 29 марта 1912 года.
Комментариев нет:
Отправить комментарий